«Гражданин высокого небесного гражданства»
Ранний период жизни и творчества Н.В. Гоголя
«Нужно вспомнить человеку, что он вовсе
не материальная скотина, но высокий гражданин
высокого небесного гражданства. Покуда он
хоть сколько-нибудь не будет жить жизнью
небесного гражданина, до тех пор не придёт
в порядок и земное гражданство».
Н. Гоголь
Внутренний мир Гоголя можно сравнить с окутанным мечтательной дымкой живописным садом, где среди музыкального шелеста густой зелени народных легенд, былин, песен и сказаний, красуются яркие цветы поэзии наполняющие воздух ароматом романтических грёз и духовных прозрений.
И хотя это всего лишь метафорический образ, у него есть вполне осязаемые корни, которые подобно извилистой тропинки приведут нас вновь в детские и юношеские годы Гоголя, проходившие вначале в саду отца писателя, а потом и в садах Нежинского лицея.
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
-
Гамаюн
- Сообщения: 82
- Зарегистрирован: 26 дек 2012, 22:06
- мое имя: Олег
- Ваша страна, город: Украина, г. Буча
- Благодарил (а): 157 раз
- Поблагодарили: 17 раз
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
"И сотворил Бог...всякую птицу пернатую по роду её.
И увидел Бог, что это хорошо."
И увидел Бог, что это хорошо."
-
Гамаюн
- Сообщения: 82
- Зарегистрирован: 26 дек 2012, 22:06
- мое имя: Олег
- Ваша страна, город: Украина, г. Буча
- Благодарил (а): 157 раз
- Поблагодарили: 17 раз
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
NB: «Зелёные» университеты Гоголя
«Сад – это подобие Вселенной, книга, по которой можно
"прочесть" Вселенную. Вместе с тем сад - аналог Библии,
ибо и сама Вселенная - это как бы материализованная Библия.
Вселенная своего рода текст, по которому читается
божественная воля. Но сад - книга особая: она отражает
мир только в его доброй и идеальной сущности.
Поэтому высшее значение сада - рай, Эдем».
Д. С. Лихачев
«САД КАК КНИГА»
С самого раннего возраста Гоголь воспринимал окружающий его мир, как мир «говорящий», мир, в котором нет ничего неодушевлённого. В этом мире даже «каждая дверь имела свой особенный голос», но отдельное место в нем занимала живая природа, олицетворением которой был сад его отца, в котором Гоголь был научен видеть целый микрокосмос.
Василий Афанасьевич – отец Гоголя, был не просто большим любителем природы. Свою усадьбу в Васильевке он создавал так, чтобы придать метафорический смысл и значение каждому её уголку; чтобы заходя в сад, посетитель наполнялся особым настроением и состоянием духа.
Например, аллея сада называлась «Аллеей красоты и покоя», а поляна – «Долина спокойствия». В саду так же была беседка «Мечта» и «Беседка размышлений», грот «Вдохновение» и «Грот уединения», а водоём назывался «Грустным прудом».
Чтобы научить своих детей «читать» сад как книгу, Василий Афанасьевич часто во время прогулок ставил перед ними такую задачу: называл слова «лес», «степь», «цветы», «небеса» и требовал, чтобы они, используя поэтический язык образов, сравнений и метафор, срифмовали из них стихотворение. Неслучайно поэт О. Мандельштам некогда очень точно подметил, что «только через метафору раскрывается материя, ибо нет бытия вне сравнения, ибо само бытие есть сравнение»[1].
Сад для отца Гоголя был настолько сакральным местом, что он категорически запрещал шуметь или стучать в нём, чтобы не вспугнуть диких голубей и соловьёв, а в пруду не разрешал полоскать бельё, чтоб не потревожить рыб. Прогуливаясь по саду вместе с женой, Василий Афанасьевич не редко читал вслух и говорил с ней «о жизни среди природы и о тех великих преимуществах, кои получает бедная душа, которая смотрит в вечность»[2].
Именно здесь, в саду своего детства Гоголь впервые столкнулся с семантическим прочтением окружающей его природы и уже потом, используя метафорический язык образов и знаков, он, как духовный художник отобразил её в своих произведениях.
«Сад – это подобие Вселенной, книга, по которой можно
"прочесть" Вселенную. Вместе с тем сад - аналог Библии,
ибо и сама Вселенная - это как бы материализованная Библия.
Вселенная своего рода текст, по которому читается
божественная воля. Но сад - книга особая: она отражает
мир только в его доброй и идеальной сущности.
Поэтому высшее значение сада - рай, Эдем».
Д. С. Лихачев
«САД КАК КНИГА»
С самого раннего возраста Гоголь воспринимал окружающий его мир, как мир «говорящий», мир, в котором нет ничего неодушевлённого. В этом мире даже «каждая дверь имела свой особенный голос», но отдельное место в нем занимала живая природа, олицетворением которой был сад его отца, в котором Гоголь был научен видеть целый микрокосмос.
Василий Афанасьевич – отец Гоголя, был не просто большим любителем природы. Свою усадьбу в Васильевке он создавал так, чтобы придать метафорический смысл и значение каждому её уголку; чтобы заходя в сад, посетитель наполнялся особым настроением и состоянием духа.
Например, аллея сада называлась «Аллеей красоты и покоя», а поляна – «Долина спокойствия». В саду так же была беседка «Мечта» и «Беседка размышлений», грот «Вдохновение» и «Грот уединения», а водоём назывался «Грустным прудом».
Чтобы научить своих детей «читать» сад как книгу, Василий Афанасьевич часто во время прогулок ставил перед ними такую задачу: называл слова «лес», «степь», «цветы», «небеса» и требовал, чтобы они, используя поэтический язык образов, сравнений и метафор, срифмовали из них стихотворение. Неслучайно поэт О. Мандельштам некогда очень точно подметил, что «только через метафору раскрывается материя, ибо нет бытия вне сравнения, ибо само бытие есть сравнение»[1].
Сад для отца Гоголя был настолько сакральным местом, что он категорически запрещал шуметь или стучать в нём, чтобы не вспугнуть диких голубей и соловьёв, а в пруду не разрешал полоскать бельё, чтоб не потревожить рыб. Прогуливаясь по саду вместе с женой, Василий Афанасьевич не редко читал вслух и говорил с ней «о жизни среди природы и о тех великих преимуществах, кои получает бедная душа, которая смотрит в вечность»[2].
Именно здесь, в саду своего детства Гоголь впервые столкнулся с семантическим прочтением окружающей его природы и уже потом, используя метафорический язык образов и знаков, он, как духовный художник отобразил её в своих произведениях.
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
"И сотворил Бог...всякую птицу пернатую по роду её.
И увидел Бог, что это хорошо."
И увидел Бог, что это хорошо."
-
Гамаюн
- Сообщения: 82
- Зарегистрирован: 26 дек 2012, 22:06
- мое имя: Олег
- Ваша страна, город: Украина, г. Буча
- Благодарил (а): 157 раз
- Поблагодарили: 17 раз
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
«РАССАДНИК ЛОЖНОЙ МУДРОСТИ»
Сегодня прилегающая территория вокруг учебных заведений называется не иначе, как «санитарная зона», «зеленая зона» или в лучшем случае «парковая зона». И эта территория абсолютно никак не связана с учебным процессом учащихся и не служит целям их воспитания. Но ещё со времен античности, сады были неотъемлемой принадлежностью школ, лицеев и академий.
Так, ещё Платон в 385 году до Р.Хр., читал свои знаменитые лекции в саду (созданном Комоном), под тенью священных олив, дубов, платанов и тополей. Вскоре, он купил собственный «сад с домом, где основал философскую школу и поселился там. <…> Здесь занимались не только философией, математикой и астрономией, но и литературой, изучали законодательства разных государств, естественные науки, в том числе ботанику»[3].
Аристотель, двадцать лет проучившись в садах платоновской Академии, после смерти учителя основал собственную школу, с садом, где преподавание ученикам проходило исключительно и только во время прогулок по тенистым аллеям. Примечательно, что сад Платона и Академия просуществовали в Афинах почти 1000 лет,(!) вплоть до «самого конца античности, до 529 года, когда византийский император Юстиниан закрыл ее как рассадник языческой ложной мудрости»[4].
Так, ещё Платон в 385 году до Р.Хр., читал свои знаменитые лекции в саду (созданном Комоном), под тенью священных олив, дубов, платанов и тополей. Вскоре, он купил собственный «сад с домом, где основал философскую школу и поселился там. <…> Здесь занимались не только философией, математикой и астрономией, но и литературой, изучали законодательства разных государств, естественные науки, в том числе ботанику»[3].
Аристотель, двадцать лет проучившись в садах платоновской Академии, после смерти учителя основал собственную школу, с садом, где преподавание ученикам проходило исключительно и только во время прогулок по тенистым аллеям. Примечательно, что сад Платона и Академия просуществовали в Афинах почти 1000 лет,(!) вплоть до «самого конца античности, до 529 года, когда византийский император Юстиниан закрыл ее как рассадник языческой ложной мудрости»[4].
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
"И сотворил Бог...всякую птицу пернатую по роду её.
И увидел Бог, что это хорошо."
И увидел Бог, что это хорошо."
-
Гамаюн
- Сообщения: 82
- Зарегистрирован: 26 дек 2012, 22:06
- мое имя: Олег
- Ваша страна, город: Украина, г. Буча
- Благодарил (а): 157 раз
- Поблагодарили: 17 раз
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
ОБРАЗ ЭДЕМСКОГО РАЯ
В средние века церковь оставила за садами учебно-воспитательную роль, но придала им богословско-аллегорический характер. В таких садах, при монастырях и духовных академиях, каждая деталь имела глубокое символическое значение, напоминая своим посетителям об основах божественного домостроительства и христианских добродетелях. Например, сам сад, естественно был образом Эдемского рая, огромная ограда вокруг него символизировала недоступность райского блаженства для грешников, а узкие каменистые дорожки – узкий и тернистый путь христианина.
Колодцы, фонтаны и водоемы были символом неиссякаемой благодати Божьей или могли отражать глубину и чистоту божественной любви или указывали на животворность и неисчерпаемость Слова Божьего. Живые изгороди, высаженные в виде лабиринтов и иногда обставленные скульптурными композициями, могли символизировать крестный путь Христа или блуждание человеческой души в лабиринтах мироздания, или извилистый и запутанный путь грешника, на котором ему встречаются соблазны, искушения, пороки или наоборот – добродетели. Глубокое, символическое значение получали растения, вывезенные крестоносцами из Ближнего Востока: виноград, мирт, дикорастущие душистые травы и кустарники, – особенно розы. Вместе с растениями, паломники приносили в Европу и различные легенды о них.
Одна из таких легенд, очень красиво была отражена в известном стихотворении А.Н.Плещеева:
Был у Христа-младенца сад,
И много роз взрастил Он в нём;
Он трижды в день их поливал,
Чтоб сплесть венок Себе потом.
Когда же розы расцвели
Детей еврейских созвал Он;
Они сорвали по цветку,
И сад был весь опустошён.
“Как Ты сплетёшь теперь венок?
В Твоём саду нет больше роз!”
“Вы позабыли, что шипы
Остались Мне”, – сказал Христос.
И из шипов они сплели
Венок колючий для Него,
И капли крови вместо роз
Чело украсили Его.
В средние века церковь оставила за садами учебно-воспитательную роль, но придала им богословско-аллегорический характер. В таких садах, при монастырях и духовных академиях, каждая деталь имела глубокое символическое значение, напоминая своим посетителям об основах божественного домостроительства и христианских добродетелях. Например, сам сад, естественно был образом Эдемского рая, огромная ограда вокруг него символизировала недоступность райского блаженства для грешников, а узкие каменистые дорожки – узкий и тернистый путь христианина.
Колодцы, фонтаны и водоемы были символом неиссякаемой благодати Божьей или могли отражать глубину и чистоту божественной любви или указывали на животворность и неисчерпаемость Слова Божьего. Живые изгороди, высаженные в виде лабиринтов и иногда обставленные скульптурными композициями, могли символизировать крестный путь Христа или блуждание человеческой души в лабиринтах мироздания, или извилистый и запутанный путь грешника, на котором ему встречаются соблазны, искушения, пороки или наоборот – добродетели. Глубокое, символическое значение получали растения, вывезенные крестоносцами из Ближнего Востока: виноград, мирт, дикорастущие душистые травы и кустарники, – особенно розы. Вместе с растениями, паломники приносили в Европу и различные легенды о них.
Одна из таких легенд, очень красиво была отражена в известном стихотворении А.Н.Плещеева:
Был у Христа-младенца сад,
И много роз взрастил Он в нём;
Он трижды в день их поливал,
Чтоб сплесть венок Себе потом.
Когда же розы расцвели
Детей еврейских созвал Он;
Они сорвали по цветку,
И сад был весь опустошён.
“Как Ты сплетёшь теперь венок?
В Твоём саду нет больше роз!”
“Вы позабыли, что шипы
Остались Мне”, – сказал Христос.
И из шипов они сплели
Венок колючий для Него,
И капли крови вместо роз
Чело украсили Его.
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
"И сотворил Бог...всякую птицу пернатую по роду её.
И увидел Бог, что это хорошо."
И увидел Бог, что это хорошо."
-
Гамаюн
- Сообщения: 82
- Зарегистрирован: 26 дек 2012, 22:06
- мое имя: Олег
- Ваша страна, город: Украина, г. Буча
- Благодарил (а): 157 раз
- Поблагодарили: 17 раз
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
«ФИЛОСОФИЯ ЧУВСТВ»
Сады и парки начала XIX века – это уже по преимуществу пейзажно-романтические сады, сады поэзии Державина, Карамзина, Жуковского, Пушкина, Крылова, Вяземского, Глинки, Батюшкова…
В садах романтизма акцент с античной мифологии и историко-религиозного символизма был перенесен в область внутреннего, душевно-духовного мира человека. «Совпадения в мироощущении, настроении, движениях природы и души – вот что главное в романтизме. Природа и пейзаж ценны постольку, поскольку они истолковывают состояние души»[5].
Французскому писателю Гюставу Флоберу, Иван Тургенев писал: «… чудесны прогулки в аллеях старого деревенского сада, полного сельских благоуханий, земляники, пения птиц, дремотных солнечного света и теней; а кругом-то – двести десятин волнующейся ржи, превосходно! Невольно замираешь в каком-то неподвижном состоянии, торжественном, бесконечном и тупом, в котором соединяется в одно и то же время и жизнь, и животность, и Бог».
Философия исторических идей и религиозных символов, сменяется философией чувств и меланхолического настроения. «Природа из замкнутой в себе, огороженной изгородями и стенами, стала выражением внутренней жизни человека. Преимущественное значение получили те элементы природы и сада, которые напоминали о движении, времени, мимолетности и суетности всего в мире <…> которые говорили о чувствах человека, о его настроении. Кроме того, в садах и парках получила огромное значение само слово: не значение слова, не сами идеи, понятия, а слово во всей его наглядности, многозначности и ассоциативной силе»[6].
питав и синтезировав различные философские, эстетические, художественные и теологические идеи очень мощно воздействовало на многогранную культурную жизнь целой эпохи, отразившись в произведениях прозы, поэзии, живописи, музыки, архитектуры… диктуя моду и вкусы.
Сады и парки начала XIX века – это уже по преимуществу пейзажно-романтические сады, сады поэзии Державина, Карамзина, Жуковского, Пушкина, Крылова, Вяземского, Глинки, Батюшкова…
В садах романтизма акцент с античной мифологии и историко-религиозного символизма был перенесен в область внутреннего, душевно-духовного мира человека. «Совпадения в мироощущении, настроении, движениях природы и души – вот что главное в романтизме. Природа и пейзаж ценны постольку, поскольку они истолковывают состояние души»[5].
Французскому писателю Гюставу Флоберу, Иван Тургенев писал: «… чудесны прогулки в аллеях старого деревенского сада, полного сельских благоуханий, земляники, пения птиц, дремотных солнечного света и теней; а кругом-то – двести десятин волнующейся ржи, превосходно! Невольно замираешь в каком-то неподвижном состоянии, торжественном, бесконечном и тупом, в котором соединяется в одно и то же время и жизнь, и животность, и Бог».
Философия исторических идей и религиозных символов, сменяется философией чувств и меланхолического настроения. «Природа из замкнутой в себе, огороженной изгородями и стенами, стала выражением внутренней жизни человека. Преимущественное значение получили те элементы природы и сада, которые напоминали о движении, времени, мимолетности и суетности всего в мире <…> которые говорили о чувствах человека, о его настроении. Кроме того, в садах и парках получила огромное значение само слово: не значение слова, не сами идеи, понятия, а слово во всей его наглядности, многозначности и ассоциативной силе»[6].
питав и синтезировав различные философские, эстетические, художественные и теологические идеи очень мощно воздействовало на многогранную культурную жизнь целой эпохи, отразившись в произведениях прозы, поэзии, живописи, музыки, архитектуры… диктуя моду и вкусы.
"И сотворил Бог...всякую птицу пернатую по роду её.
И увидел Бог, что это хорошо."
И увидел Бог, что это хорошо."
-
Гамаюн
- Сообщения: 82
- Зарегистрирован: 26 дек 2012, 22:06
- мое имя: Олег
- Ваша страна, город: Украина, г. Буча
- Благодарил (а): 157 раз
- Поблагодарили: 17 раз
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
ЛИЦЕЙСКИЙ САД
Вероятно нам, выросшим в урбанистической среде трудно до конца понять то влияние, которое садово-парковое искусство романтизма оказывало на современников Пушкина и Гоголя. А между тем это искусство, впитав и синтезировав различные философские, эстетические, художественные и теологические идеи очень мощно воздействовало на многогранную культурную жизнь целой эпохи, отразившись в произведениях прозы, поэзии, живописи, музыки, архитектуры… диктуя моду и вкусы. Лицейскому саду, по замыслу основателей Нежинской гимназии высших наук отводилась особая роль в жизни ее воспитанников. Специально для гимназии, министерством народного просвещения был разработан режим, в котором прогулкам по саду уделялось серьёзное внимание и тщательно расписывалось, как и когда должны совершаться моционы и «движения к отдохновению»[7].
На территории гимназии находилось два сада – лицейский и графский. Несмотря на то, что в начале XIX века романтические сады в культурной жизни Европы и России занимают уже свое прочное место, лицейский сад в Нежине закладывается всё же в стиле французского классицизма. Он был строго и симметрично распланирован, с четкой системой садовых партеров, дорожек и аллей. Деревья и кустарники высаживались строгими линиями или одинаковыми группами, их часто стригли, чтобы предать им определенные геометрические формы.
Романтической натуре Гоголя была не по душе парадная помпезность и «искусственность» такого сада.
Школьный приятель Гоголя, В.И. Любич-Романович в своих воспоминаниях писал: «Как человек, выросший в соседстве с самой природой, Николай Васильевич любил ботанику, и всегда, когда у него была свободная минута, он отправлялся в лицейский сад и там подолгу беседовал с садовником о предметах его задач.
- Ты рассаживай деревья не по ранжиру, как войско в строю один подле другого на рассчитанном расстоянии, а так, как сама природа это делает – говорил он. И, взяв в руку несколько камешков, он бросал их на поляну, добавляя притом:
- Вот тут и сажай деревцо, где камень упал.
- Невозможно-с, господа требуют “подравнять” – отвечал садовник.
- Ну, а ты плюнь на господ, – возразил Гоголь, – порченные они люди, портят и тебя, а ты в угоду им портишь свои деревца»[8].
Но, несмотря на это, аллеи нежинского сада стали источником вдохновения и свидетелем литературно-поэтических проб молодого Гоголя. По воспоминаниям его дуга Александра Данилевского, весной и осенью большую часть своего времени они проводили в саду и сидя на дереве, набрасывали свои сочинения.
Именно в саду, еще, будучи учеником начальных классов гимназии, Гоголь напишет, а потом и прочтет наизусть Николаю Прокоповичу свою первую стихотворную балладу под названием «Две рыбки», в которой изобразит себя и драматическую судьбу своего умершего брата.
В том же саду им будет создана и своя первая, а позднее изданная в Санкт Петербурге поэма «Ганц Кюхельгартен».
Даже находясь за границей, в Италии, Гоголь не забудет лицейский сад. В письме к Н. Прокоповичу он напишет: «…ни роскошь этих стран, где я живу сейчас, ни юг, ни чудные небеса, ничто не в силах помешать мне думать о тебе, с кем начался союз наш под аллеями лип нежинского сада»[9]. Гоголь не единственный, кто не мог забыть сады лицея . Его аллеи, как и литературный гений самого Гоголя, были увековечены ещё одним выпускником «Нежинки» – поэтом-переводчиком, литературоведом и издателем-редактором
– Николаем Гербелем в его стихотворении «В дорогу»:
Один я бродил по аллеям густым
Родного лицейского сада —
И снова мелькали пред взором моим
Деревья, дорожки, ограда:
Те самые липы, та ива, тот вяз,
Под лиственной тенью которых
Так сладко мечталось — дремалось не раз
Под их нескончаемый шорох.
По-прежнему сад был тенист и угрюм,
По-прежнему веял прохладой
И, полный каких-то таинственных дум,
Навис над высокой оградой.
<…>
И ты, живописец неправды людской,
Рассказчик вседневных деяний,
Интриг измельчавших и спеси смешной,
А с ними и слёз и страданий!
Певец Малороссии милой своей,
С её вековыми садами,
Где в куще черёмух поёт соловей
И ветер играет листами!
<…>
Вероятно нам, выросшим в урбанистической среде трудно до конца понять то влияние, которое садово-парковое искусство романтизма оказывало на современников Пушкина и Гоголя. А между тем это искусство, впитав и синтезировав различные философские, эстетические, художественные и теологические идеи очень мощно воздействовало на многогранную культурную жизнь целой эпохи, отразившись в произведениях прозы, поэзии, живописи, музыки, архитектуры… диктуя моду и вкусы. Лицейскому саду, по замыслу основателей Нежинской гимназии высших наук отводилась особая роль в жизни ее воспитанников. Специально для гимназии, министерством народного просвещения был разработан режим, в котором прогулкам по саду уделялось серьёзное внимание и тщательно расписывалось, как и когда должны совершаться моционы и «движения к отдохновению»[7].
На территории гимназии находилось два сада – лицейский и графский. Несмотря на то, что в начале XIX века романтические сады в культурной жизни Европы и России занимают уже свое прочное место, лицейский сад в Нежине закладывается всё же в стиле французского классицизма. Он был строго и симметрично распланирован, с четкой системой садовых партеров, дорожек и аллей. Деревья и кустарники высаживались строгими линиями или одинаковыми группами, их часто стригли, чтобы предать им определенные геометрические формы.
Романтической натуре Гоголя была не по душе парадная помпезность и «искусственность» такого сада.
Школьный приятель Гоголя, В.И. Любич-Романович в своих воспоминаниях писал: «Как человек, выросший в соседстве с самой природой, Николай Васильевич любил ботанику, и всегда, когда у него была свободная минута, он отправлялся в лицейский сад и там подолгу беседовал с садовником о предметах его задач.
- Ты рассаживай деревья не по ранжиру, как войско в строю один подле другого на рассчитанном расстоянии, а так, как сама природа это делает – говорил он. И, взяв в руку несколько камешков, он бросал их на поляну, добавляя притом:
- Вот тут и сажай деревцо, где камень упал.
- Невозможно-с, господа требуют “подравнять” – отвечал садовник.
- Ну, а ты плюнь на господ, – возразил Гоголь, – порченные они люди, портят и тебя, а ты в угоду им портишь свои деревца»[8].
Но, несмотря на это, аллеи нежинского сада стали источником вдохновения и свидетелем литературно-поэтических проб молодого Гоголя. По воспоминаниям его дуга Александра Данилевского, весной и осенью большую часть своего времени они проводили в саду и сидя на дереве, набрасывали свои сочинения.
Именно в саду, еще, будучи учеником начальных классов гимназии, Гоголь напишет, а потом и прочтет наизусть Николаю Прокоповичу свою первую стихотворную балладу под названием «Две рыбки», в которой изобразит себя и драматическую судьбу своего умершего брата.
В том же саду им будет создана и своя первая, а позднее изданная в Санкт Петербурге поэма «Ганц Кюхельгартен».
Даже находясь за границей, в Италии, Гоголь не забудет лицейский сад. В письме к Н. Прокоповичу он напишет: «…ни роскошь этих стран, где я живу сейчас, ни юг, ни чудные небеса, ничто не в силах помешать мне думать о тебе, с кем начался союз наш под аллеями лип нежинского сада»[9]. Гоголь не единственный, кто не мог забыть сады лицея . Его аллеи, как и литературный гений самого Гоголя, были увековечены ещё одним выпускником «Нежинки» – поэтом-переводчиком, литературоведом и издателем-редактором
– Николаем Гербелем в его стихотворении «В дорогу»:
Один я бродил по аллеям густым
Родного лицейского сада —
И снова мелькали пред взором моим
Деревья, дорожки, ограда:
Те самые липы, та ива, тот вяз,
Под лиственной тенью которых
Так сладко мечталось — дремалось не раз
Под их нескончаемый шорох.
По-прежнему сад был тенист и угрюм,
По-прежнему веял прохладой
И, полный каких-то таинственных дум,
Навис над высокой оградой.
<…>
И ты, живописец неправды людской,
Рассказчик вседневных деяний,
Интриг измельчавших и спеси смешной,
А с ними и слёз и страданий!
Певец Малороссии милой своей,
С её вековыми садами,
Где в куще черёмух поёт соловей
И ветер играет листами!
<…>
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
"И сотворил Бог...всякую птицу пернатую по роду её.
И увидел Бог, что это хорошо."
И увидел Бог, что это хорошо."
-
Гамаюн
- Сообщения: 82
- Зарегистрирован: 26 дек 2012, 22:06
- мое имя: Олег
- Ваша страна, город: Украина, г. Буча
- Благодарил (а): 157 раз
- Поблагодарили: 17 раз
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
ГРАФСКИЙ ПАРК
В воспетой Гербелем «высокой ограде» лицейского сада находилась калитка, входить в которую разрешалось только ученикам старших классов гимназии. За ней находился старый сад XVIII века, именуемый графским садом или парком. Здесь никто не подстригал кусты и не рассаживал деревья «по ранжиру» и оттого природа тут находилась как бы в своей нетронутой, величественной, первозданной красоте.
«Место сие так хорошо, что в здешнем холодном климате покажется оно раем небесным» – писал граф В.П.Кочубей, один из тех, кто выбирал место для будущего лицея[10]. В уединенном месте графского сада постоянно собирались «эрмиты», среди которых был и Гоголь. В этом святилище природы, перед вековыми липами и дубами, молодые люди клялись друг другу в верности, дружбе, братстве и любви. Здесь, они восхищено декламировали Жуковского, Пушкина и Козлова, читали собственные сочинения и стихи в подражание великим поэтам прошлого, и здесь же с трепетом и смущением открывали друг другу самые потаенные свои думы и мечты.
Очень важно понять, что сад был не просто местом для «тайных» встреч, но в первую очередь, мощным источником особого, эмоционального настроения, выражающимся в философском и религиозном самоуглублении.
Даже такая на первый взгляд незначительная деталь, как псевдоним «Пасичник», который избрал себе Гоголь для первых двух сборников своих произведений: «Вечера на хуторе близ Диканьки» и «Миргород» – приводит нас к тем же «корням».
Ведь сад «– это микромир, подобно тому, как микромиром являлись и многие книги. Поэтому сад часто <…> уподобляется книге, а книги (особенно сборники) часто называются “садами”.<…>
Сад следует читать как книгу, извлекая из него пользу и наставление. Книги носили название также “пчел” – названия, опять-таки связанное с садом, ибо пчела собирает свой мед в саду»[11].
В воспетой Гербелем «высокой ограде» лицейского сада находилась калитка, входить в которую разрешалось только ученикам старших классов гимназии. За ней находился старый сад XVIII века, именуемый графским садом или парком. Здесь никто не подстригал кусты и не рассаживал деревья «по ранжиру» и оттого природа тут находилась как бы в своей нетронутой, величественной, первозданной красоте.
«Место сие так хорошо, что в здешнем холодном климате покажется оно раем небесным» – писал граф В.П.Кочубей, один из тех, кто выбирал место для будущего лицея[10]. В уединенном месте графского сада постоянно собирались «эрмиты», среди которых был и Гоголь. В этом святилище природы, перед вековыми липами и дубами, молодые люди клялись друг другу в верности, дружбе, братстве и любви. Здесь, они восхищено декламировали Жуковского, Пушкина и Козлова, читали собственные сочинения и стихи в подражание великим поэтам прошлого, и здесь же с трепетом и смущением открывали друг другу самые потаенные свои думы и мечты.
Очень важно понять, что сад был не просто местом для «тайных» встреч, но в первую очередь, мощным источником особого, эмоционального настроения, выражающимся в философском и религиозном самоуглублении.
Даже такая на первый взгляд незначительная деталь, как псевдоним «Пасичник», который избрал себе Гоголь для первых двух сборников своих произведений: «Вечера на хуторе близ Диканьки» и «Миргород» – приводит нас к тем же «корням».
Ведь сад «– это микромир, подобно тому, как микромиром являлись и многие книги. Поэтому сад часто <…> уподобляется книге, а книги (особенно сборники) часто называются “садами”.<…>
Сад следует читать как книгу, извлекая из него пользу и наставление. Книги носили название также “пчел” – названия, опять-таки связанное с садом, ибо пчела собирает свой мед в саду»[11].
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
"И сотворил Бог...всякую птицу пернатую по роду её.
И увидел Бог, что это хорошо."
И увидел Бог, что это хорошо."
-
Гамаюн
- Сообщения: 82
- Зарегистрирован: 26 дек 2012, 22:06
- мое имя: Олег
- Ваша страна, город: Украина, г. Буча
- Благодарил (а): 157 раз
- Поблагодарили: 17 раз
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
«ХРАМ ДУШИ»
То, как Гоголь романтизирует природу, как одухотворяет ее – наделяя душой, эмоциями и настроением, показывает, насколько глубоко распространились в его творчестве «корни» романтического сада его детства.
У Гоголя природа соучаствует в жизни человека, она напрямую связана с ним и сопричастна к его судьбе. Например, в повести «Мёртвые души» сад Плюшкина отражает перед нами внутреннее состояние героя повести, где «старый, обширный <…> сад <…>заросший и заглохлый» с «трепетолистными куполами деревьев» и с берёзой, «колоссальный ствол» которой «лишённый верхушки <…> круглился на воздухе, как правильная мраморная сверкающая колона» с косым изломом «вместо капители» – это заброшенный и полуразрушенный сад-храм души Плюшкина.
И только «молодая ветвь клёна» в этом саду, горящая под солнечными лучами подобно церковному витражу, оставляет нам надежду, что ещё не всё безвозвратно утрачено и эта надежда превращает сад души «в прозрачный и огненный, чудно сиявший в этой густой темноте» храм.
К сожалению, став рабом и носителем греха человек внёс дисгармонию в созданный Богом мир, сделав его своим заложником, и тем самым разбалансировал всё мироздание. Человек перестал понимать язык природы, перестал жить в согласии с ней. Пожалуй, трудно выразиться точнее, чем это сделал Ф.Тютчев:
Певучесть есть в морских волнах,
Гармония – в стихийных спорах,
И стройный мусикийский шорох
Струится в зыбких камышах.
Невозмутимый строй во всём,
Созвучье полное в природе, –
Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею создаём.
Откуда, как разлад возник?
И отчего же в общем хоре
Душа не то поёт, что море,
И ропщет мыслящий тростник? (1865г.)
Но состояние описываемое поэтом не безнадёжно и ропот человека-тростника – не навсегда. Священное Писание не только отвечает на вопрос «откуда, как разлад возник?» но, что ещё важнее обещает, что Бог вместо нашей «призрачной свободы» уже сегодня может даровать нам подлинную свободу; что уже очень близко то время, когда «певучесть», «гармония» и «созвучье полное» между Богом, человеком и миром природы будет полностью восстановлено.
«Ведь всё мироздание – сказано в Священном Писании – с нетерпением ждёт, когда Бог открыто явит Своих сынов в надежде на то, что оно, само мироздание, станет свободным от рабства и гибели, и разделит свободу и славу детей Божьих. Ведь мы знаем, что всё мироздание стонет и мучится до сих пор, <…> И не только мироздание, но и мы <…> в душе стонем, дожидаясь того дня, когда Бог примет нас как Своих сынов и всё существо наше сделает свободным»[12].
Таким образом, природа, в произведениях Гоголя – это не просто «лирические вставки» в повествовании, не описание «природно-климатических явлений» или «национального ландшафта», а отображение библейской идеи о зависимости природы от человека, а человека от Бога, и о нераздельности мира: внешнего и внутреннего, земного и горнего, мира природы и природы человека.
О.А
************************************************************************************
1. Мандельштам О.Э. Слово и культура: статьи.- М., 1987 – ст.161.
2. Полторацкий А. Детство Гоголя / Авторизованный перевод с украинского М. 3ощенко. Л.: Советский писатель, 1956 – ст. 62.
3. Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Платон. Аристотель —М., Мол. гвардия, 1993 — ст.46-48.
4. Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Указанное сочинение— ст.46-48.
5. Д.С. Лихачев. Избранные работы: в 3-х т. – Л.: Худож. лит., 1987. – т.3, ст.493.
6. Д.С. Лихачев Указанное сочинение ст.494.
7. Сборник распоряжений по министерству народного просвещения Спб. 1864 т.1 ст.468.
8. В.И. Любич-Романович. Гоголь в Нежинском лицее. Исторический вестник 1902г. Февраль ст.556-557.
9. Гоголь Н.В. Письмо Прокоповичу Н.Я. 2 июля 1838г. Полное собрание сочинений в 15 томах М., 1952 т.2 —ст.162.
10. Учреждение гимназии высших наук в городе Нежине. Русская старина. 1870г. т.2 ст.302.
11. Д.С. Лихачев Указанное сочинение ст.478.
12. Радостная Весть: Новый Завет в переводе с древнегреческого//Апостол Павел. Христианам Рима: гл. 8, с-хи 19-23./Пер. с древнегреч. В.Н. Кузнецовой. – М. : Рос. Библейское о-во, 2011. – ст.257.
То, как Гоголь романтизирует природу, как одухотворяет ее – наделяя душой, эмоциями и настроением, показывает, насколько глубоко распространились в его творчестве «корни» романтического сада его детства.
У Гоголя природа соучаствует в жизни человека, она напрямую связана с ним и сопричастна к его судьбе. Например, в повести «Мёртвые души» сад Плюшкина отражает перед нами внутреннее состояние героя повести, где «старый, обширный <…> сад <…>заросший и заглохлый» с «трепетолистными куполами деревьев» и с берёзой, «колоссальный ствол» которой «лишённый верхушки <…> круглился на воздухе, как правильная мраморная сверкающая колона» с косым изломом «вместо капители» – это заброшенный и полуразрушенный сад-храм души Плюшкина.
И только «молодая ветвь клёна» в этом саду, горящая под солнечными лучами подобно церковному витражу, оставляет нам надежду, что ещё не всё безвозвратно утрачено и эта надежда превращает сад души «в прозрачный и огненный, чудно сиявший в этой густой темноте» храм.
К сожалению, став рабом и носителем греха человек внёс дисгармонию в созданный Богом мир, сделав его своим заложником, и тем самым разбалансировал всё мироздание. Человек перестал понимать язык природы, перестал жить в согласии с ней. Пожалуй, трудно выразиться точнее, чем это сделал Ф.Тютчев:
Певучесть есть в морских волнах,
Гармония – в стихийных спорах,
И стройный мусикийский шорох
Струится в зыбких камышах.
Невозмутимый строй во всём,
Созвучье полное в природе, –
Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею создаём.
Откуда, как разлад возник?
И отчего же в общем хоре
Душа не то поёт, что море,
И ропщет мыслящий тростник? (1865г.)
Но состояние описываемое поэтом не безнадёжно и ропот человека-тростника – не навсегда. Священное Писание не только отвечает на вопрос «откуда, как разлад возник?» но, что ещё важнее обещает, что Бог вместо нашей «призрачной свободы» уже сегодня может даровать нам подлинную свободу; что уже очень близко то время, когда «певучесть», «гармония» и «созвучье полное» между Богом, человеком и миром природы будет полностью восстановлено.
«Ведь всё мироздание – сказано в Священном Писании – с нетерпением ждёт, когда Бог открыто явит Своих сынов в надежде на то, что оно, само мироздание, станет свободным от рабства и гибели, и разделит свободу и славу детей Божьих. Ведь мы знаем, что всё мироздание стонет и мучится до сих пор, <…> И не только мироздание, но и мы <…> в душе стонем, дожидаясь того дня, когда Бог примет нас как Своих сынов и всё существо наше сделает свободным»[12].
Таким образом, природа, в произведениях Гоголя – это не просто «лирические вставки» в повествовании, не описание «природно-климатических явлений» или «национального ландшафта», а отображение библейской идеи о зависимости природы от человека, а человека от Бога, и о нераздельности мира: внешнего и внутреннего, земного и горнего, мира природы и природы человека.
О.А
************************************************************************************
1. Мандельштам О.Э. Слово и культура: статьи.- М., 1987 – ст.161.
2. Полторацкий А. Детство Гоголя / Авторизованный перевод с украинского М. 3ощенко. Л.: Советский писатель, 1956 – ст. 62.
3. Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Платон. Аристотель —М., Мол. гвардия, 1993 — ст.46-48.
4. Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Указанное сочинение— ст.46-48.
5. Д.С. Лихачев. Избранные работы: в 3-х т. – Л.: Худож. лит., 1987. – т.3, ст.493.
6. Д.С. Лихачев Указанное сочинение ст.494.
7. Сборник распоряжений по министерству народного просвещения Спб. 1864 т.1 ст.468.
8. В.И. Любич-Романович. Гоголь в Нежинском лицее. Исторический вестник 1902г. Февраль ст.556-557.
9. Гоголь Н.В. Письмо Прокоповичу Н.Я. 2 июля 1838г. Полное собрание сочинений в 15 томах М., 1952 т.2 —ст.162.
10. Учреждение гимназии высших наук в городе Нежине. Русская старина. 1870г. т.2 ст.302.
11. Д.С. Лихачев Указанное сочинение ст.478.
12. Радостная Весть: Новый Завет в переводе с древнегреческого//Апостол Павел. Христианам Рима: гл. 8, с-хи 19-23./Пер. с древнегреч. В.Н. Кузнецовой. – М. : Рос. Библейское о-во, 2011. – ст.257.
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
"И сотворил Бог...всякую птицу пернатую по роду её.
И увидел Бог, что это хорошо."
И увидел Бог, что это хорошо."
-
Ирина
- Сообщения: 238
- Зарегистрирован: 11 ноя 2013, 18:51
- мое имя: Ирина
- Ваша страна, город: Москва
- виды птиц: глостеры
- Благодарил (а): 84 раза
- Поблагодарили: 79 раз
- Контактная информация:
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
Звуки Небес
20 марта (1 апреля по новому стилю) 1809 года в местечке Великие Сорочинцы Миргородского уезда Полтавской губернии родился великий русский писатель Николай Васильевич Гоголь. О гении нашей литературы написано немало книг, в том числе и видными нашими писателями, такими как В. Вересаев, Д. Мережковский, В. Набоков. И наверное, не стоило бы писать эти строки, если бы вокруг имени Гоголя не ходило бы так много устойчивых заблуждений, нелепиц, а то и прямой клеветы.
Все дело не столько в самих произведениях писателя, сколько в его вере, столь сильной и возвышенной, диктовавшей такие поступки, которые вызывали недоумение даже самых близких его друзей. А атеисты и «прогрессисты» даже называли Гоголя сумасшедшим.
Особенно сильный удар Николаю Васильевичу нанес критик Белинский, письмо которого к Гоголю заставляли изучать в школе все советское время. А «Выбранные места из переписки с друзьями», итоговое произведение писателя, которое оплевал «неистовый Виссарион», считалось в советское время отступничеством, упадком таланта писателя.
Тогда как именно эта книга великого писателя явственно говорит о глубине и несокрушимости его веры, о парении его духа, осветившего Божественным светом и его произведения, и дает ключ к пониманию всей его жизни.
Вот об этом и поведем разговор.
Николай Чудотворец – покровитель Николая Гоголя
Но сначала надо сказать об истоках веры писателя, той «воды живой», которая влилась в него в детстве и отрочестве.
Мать Гоголя, Мария Ивановна, молилась особо усердно Святителю Николаю. И дала обет, молясь перед чудотворным образом святого, называемым Диканьским, наречь сына, если такова будет воля Божья, именно Николаем.
Молила святого сберечь ребенка и защитить его в жизни
. Ведь до этого два ребенка ее умерли, как только появились на свет. Молитва матери была услышана.
Сын, где бы он ни находился - в Нежине, где учился в гимназии, в Петербурге, где начиналась его служба, в Италии или других странах, - всюду ощущал молитвенное присутствие матери, которое особенно усилилось после внезапной кончины Василия Афанасьевича, отца писателя.
Образок Святителя, присланный ему матерью из церкви в Диканьке, сын носил на груди всю жизнь.
Мария Ивановна после смерти мужа соблюдала траур до конца своих дней. Она носила черное платье из грубой шерсти и походила, как пишут современники, на игуменью.
Ранняя религиозность мальчика сочеталась с увлечением поэзией, театром. Как вспоминает один из воспитанников Нежинской гимназии, Николай так хорошо играл госпожу Простакову в фонвизинском «Недоросле», что все думали, Гоголь обязательно поступит на сцену.
Смерть отца сильно потрясла юношу. Мысли о конце земной жизни он носил в себе постоянно.
«Он часто читал молитву Василия Великого: «Господи, даждь ми слезы умиления и память смертную, - пишет первый биограф Гоголя П. Кулиш.
- Эти слезы умиления текли из его глаз во время торжественного последнего обряда соборования».
20 марта (1 апреля по новому стилю) 1809 года в местечке Великие Сорочинцы Миргородского уезда Полтавской губернии родился великий русский писатель Николай Васильевич Гоголь. О гении нашей литературы написано немало книг, в том числе и видными нашими писателями, такими как В. Вересаев, Д. Мережковский, В. Набоков. И наверное, не стоило бы писать эти строки, если бы вокруг имени Гоголя не ходило бы так много устойчивых заблуждений, нелепиц, а то и прямой клеветы.
Все дело не столько в самих произведениях писателя, сколько в его вере, столь сильной и возвышенной, диктовавшей такие поступки, которые вызывали недоумение даже самых близких его друзей. А атеисты и «прогрессисты» даже называли Гоголя сумасшедшим.
Особенно сильный удар Николаю Васильевичу нанес критик Белинский, письмо которого к Гоголю заставляли изучать в школе все советское время. А «Выбранные места из переписки с друзьями», итоговое произведение писателя, которое оплевал «неистовый Виссарион», считалось в советское время отступничеством, упадком таланта писателя.
Тогда как именно эта книга великого писателя явственно говорит о глубине и несокрушимости его веры, о парении его духа, осветившего Божественным светом и его произведения, и дает ключ к пониманию всей его жизни.
Вот об этом и поведем разговор.
Николай Чудотворец – покровитель Николая Гоголя
Но сначала надо сказать об истоках веры писателя, той «воды живой», которая влилась в него в детстве и отрочестве.
Мать Гоголя, Мария Ивановна, молилась особо усердно Святителю Николаю. И дала обет, молясь перед чудотворным образом святого, называемым Диканьским, наречь сына, если такова будет воля Божья, именно Николаем.
Молила святого сберечь ребенка и защитить его в жизни
. Ведь до этого два ребенка ее умерли, как только появились на свет. Молитва матери была услышана.
Сын, где бы он ни находился - в Нежине, где учился в гимназии, в Петербурге, где начиналась его служба, в Италии или других странах, - всюду ощущал молитвенное присутствие матери, которое особенно усилилось после внезапной кончины Василия Афанасьевича, отца писателя.
Образок Святителя, присланный ему матерью из церкви в Диканьке, сын носил на груди всю жизнь.
Мария Ивановна после смерти мужа соблюдала траур до конца своих дней. Она носила черное платье из грубой шерсти и походила, как пишут современники, на игуменью.
Ранняя религиозность мальчика сочеталась с увлечением поэзией, театром. Как вспоминает один из воспитанников Нежинской гимназии, Николай так хорошо играл госпожу Простакову в фонвизинском «Недоросле», что все думали, Гоголь обязательно поступит на сцену.
Смерть отца сильно потрясла юношу. Мысли о конце земной жизни он носил в себе постоянно.
«Он часто читал молитву Василия Великого: «Господи, даждь ми слезы умиления и память смертную, - пишет первый биограф Гоголя П. Кулиш.
- Эти слезы умиления текли из его глаз во время торжественного последнего обряда соборования».
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
-
Ирина
- Сообщения: 238
- Зарегистрирован: 11 ноя 2013, 18:51
- мое имя: Ирина
- Ваша страна, город: Москва
- виды птиц: глостеры
- Благодарил (а): 84 раза
- Поблагодарили: 79 раз
- Контактная информация:
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
Жажда добра
«Пушкинское» время в литературе было временем, когда на писателя смотрели как на учителя жизни, человека в высшей степени благородного и мудрого. И потому каждое новое произведение писателя, в особенности знаменитого, становилось также широко известно среди образованной публики, как сейчас становится известной телевизионная сводка новостей.
От Николая Гоголя ждали второй том «Мертвых душ», им обещанный.
И вдруг вместо Чичикова и галереи персонажей, которые уже стали нарицательными, появляется не художественное произведение, а «Выбранные места из переписки с друзьями», то есть письма писателя. Да к тому же и назидательные.
В первую очередь он ведет речь о вере, о Царе, России, нравственных вопросах.
Уже не литературное произведение встретил читатель, а совсем иное, исповедальное, очень личное слово писателя, обращенное не только к современникам, но и к потомкам. Но современники-то ждали гоголевского
литературного блеска, а тут нечто спокойно-рассудительное, даже дидактическое, которое трудно читать человеку, привыкшему к сюжету, событиям, несущимся страница за страницей, желательно с приключениями.
Разочарование полное! Хотя ты и писатель, но знай же меру в своем назидании! И не забывай все же, что ты не священник, а тем более не пророк, чтобы общество учить.
Князь Петр Вяземский, литератор круга Пушкина, писал своему другу С.П. Шевыреву:
«Наши критики смотрят на Гоголя, как смотрел бы барин на крепостного человека, который в доме его занимал место сказочника и потешника и вдруг сбежал из дома и постригся в монахи».
Уже и откровенная брань раздается с журнальных страниц. Уже пишут о Гоголе как о гордеце, лицемере, желающем угодить Царю, пролезть в воспитатели царских детей, припоминают и личные прегрешения. А их у кого же нет, тем более у такого человека, как Николай Васильевич, за которым и раньше замечали странности.
Общее недоумение объясняет Белинский: он сумасшедший!
А «сумасшедший» пишет: «Желание и жажда добра, а не гордость, подтолкнули меня издать мою книгу».
Его не слышат
. Обычное дело - вспомним, как мы с вами рукоплещем «новенькому», стремимся обязательно угнаться за «передовым», «прогрессивным».
И забываем, что истинный прогресс в удивительных по точности словах Гоголя из двенадцатого письма «Выбранных мест»: «Для христианина нет оконченного курса; он вечно ученик и до самого гроба ученик. Перед христианином сияет вечно даль, и видятся вечные подвиги. Потому что взгляд его на самого себя, безпрестанно просветляющийся, открывает ему новые недостатки в себе самом, с которыми нужно производить новые битвы».
А о любви к Родине, России, вряд ли у кого еще найдутся такие глубокие, точные слова, как у Гоголя в тех же «Выбранных местах», когда он пишет о русской поэзии:
«При имени РОССИЯ как-то вдруг просветляется взгляд у нашего поэта, раздвигается дальше его кругозор, все становится у него шире, и он сам как бы облекается величием, становясь превыше обыкновенного человека». И одно из самых замечательных «мест» из переписки с друзьями называется прямо: «Нужно любить Россию».
Только после этого он пишет о тех вопросах, которые обсуждались современниками - славянофильстве и западничестве, литературных спорах, театре, просвещении, своих «Мертвых душах». И по каждому выбранному вопросу Гоголь дает такие ответы, что они остаются современными и сейчас.
Вот еще пример: «Церковь наша должна святиться в нас, а не в словах наших. Мы должны быть Церковь наша и нами же должны возвестить ее правду. Жизнью нашей мы должны защитить нашу Церковь, которая вся есть жизнь».
«Пушкинское» время в литературе было временем, когда на писателя смотрели как на учителя жизни, человека в высшей степени благородного и мудрого. И потому каждое новое произведение писателя, в особенности знаменитого, становилось также широко известно среди образованной публики, как сейчас становится известной телевизионная сводка новостей.
От Николая Гоголя ждали второй том «Мертвых душ», им обещанный.
И вдруг вместо Чичикова и галереи персонажей, которые уже стали нарицательными, появляется не художественное произведение, а «Выбранные места из переписки с друзьями», то есть письма писателя. Да к тому же и назидательные.
В первую очередь он ведет речь о вере, о Царе, России, нравственных вопросах.
Уже не литературное произведение встретил читатель, а совсем иное, исповедальное, очень личное слово писателя, обращенное не только к современникам, но и к потомкам. Но современники-то ждали гоголевского
литературного блеска, а тут нечто спокойно-рассудительное, даже дидактическое, которое трудно читать человеку, привыкшему к сюжету, событиям, несущимся страница за страницей, желательно с приключениями.
Разочарование полное! Хотя ты и писатель, но знай же меру в своем назидании! И не забывай все же, что ты не священник, а тем более не пророк, чтобы общество учить.
Князь Петр Вяземский, литератор круга Пушкина, писал своему другу С.П. Шевыреву:
«Наши критики смотрят на Гоголя, как смотрел бы барин на крепостного человека, который в доме его занимал место сказочника и потешника и вдруг сбежал из дома и постригся в монахи».
Уже и откровенная брань раздается с журнальных страниц. Уже пишут о Гоголе как о гордеце, лицемере, желающем угодить Царю, пролезть в воспитатели царских детей, припоминают и личные прегрешения. А их у кого же нет, тем более у такого человека, как Николай Васильевич, за которым и раньше замечали странности.
Общее недоумение объясняет Белинский: он сумасшедший!
А «сумасшедший» пишет: «Желание и жажда добра, а не гордость, подтолкнули меня издать мою книгу».
Его не слышат
. Обычное дело - вспомним, как мы с вами рукоплещем «новенькому», стремимся обязательно угнаться за «передовым», «прогрессивным».
И забываем, что истинный прогресс в удивительных по точности словах Гоголя из двенадцатого письма «Выбранных мест»: «Для христианина нет оконченного курса; он вечно ученик и до самого гроба ученик. Перед христианином сияет вечно даль, и видятся вечные подвиги. Потому что взгляд его на самого себя, безпрестанно просветляющийся, открывает ему новые недостатки в себе самом, с которыми нужно производить новые битвы».
А о любви к Родине, России, вряд ли у кого еще найдутся такие глубокие, точные слова, как у Гоголя в тех же «Выбранных местах», когда он пишет о русской поэзии:
«При имени РОССИЯ как-то вдруг просветляется взгляд у нашего поэта, раздвигается дальше его кругозор, все становится у него шире, и он сам как бы облекается величием, становясь превыше обыкновенного человека». И одно из самых замечательных «мест» из переписки с друзьями называется прямо: «Нужно любить Россию».
Только после этого он пишет о тех вопросах, которые обсуждались современниками - славянофильстве и западничестве, литературных спорах, театре, просвещении, своих «Мертвых душах». И по каждому выбранному вопросу Гоголь дает такие ответы, что они остаются современными и сейчас.
Вот еще пример: «Церковь наша должна святиться в нас, а не в словах наших. Мы должны быть Церковь наша и нами же должны возвестить ее правду. Жизнью нашей мы должны защитить нашу Церковь, которая вся есть жизнь».
-
Ирина
- Сообщения: 238
- Зарегистрирован: 11 ноя 2013, 18:51
- мое имя: Ирина
- Ваша страна, город: Москва
- виды птиц: глостеры
- Благодарил (а): 84 раза
- Поблагодарили: 79 раз
- Контактная информация:
«Гражданин высокого небесного гражданства» о Н.В. Гоголе
Ключи разумения
Непонимание того, что на самом деле есть личность Гоголя и одна из его главных книг, начались, как видим, еще при жизни писателя. А что уж говорить про советское время, когда Гоголь воспринимался как «обличитель», «сатирик», к концу жизни впавший «в религиозный дурман».
Вспоминаю, как долго я рассматривал в Москве знаменитый памятник Николаю Васильевичу скульптора Андреева. Я знал, что если обходить памятник медленно, то увидишь разного Гоголя - от задумчивого до скорбного. Но это все же, при всей талантливости скульптора, не тот Гоголь, который увидел Небесный свет!
Думается, что его душевная боль осветилась этим светом, когда, умирая, он воскликнул уже в забытьи: «Лестницу мне, лестницу!» А потом: «Ах, как сладко умирать!»
Верующие люди знают, что такое «Лествица», или «Лестница» святого преподобного Иоанна, так и названного по своему труду. Он писал о лестнице в Небо.
И Николай Васильевич написал по-своему то же самое. Второй том задумывался как очищение от греха, создание положительного образа России. Но художественному таланту Гоголя не дано было написать такие образы, которые полностью бы устроили писателя. Потому он и сжег рукопись второго тома.
У произведений Николая Васильевича, по меткому определению одного критика, четырехмерное измерение: бытовое, социальное, нравственное и высшее, Небесное. Но где же каждому читателю дойти до этой четырехмерности?
И Гоголь пишет кратко и ясно о своем понимании самых главных проблем жизни и смерти в форме писем.
Пишет гениальную книгу, которую мы, увы, знаем плохо или совсем не знаем. А ведь именно в ней и лежат ключи к пониманию всей жизни и творчества великого писателя.
Он слышал «звуки небес» и потому написал и современникам, и нам, его потомкам:
«Одни думают, что преобразованьями и реформами, обращеньями на такой и другой лад можно поправить мир; другие думают, что посредством какой-то особенной литературы можно подействовать на воспитание общества. Но благосостояние общества не приведут в лучшее состояние ни беспорядки, ни пылкие головы. Брожение внутри не исправить никакими конституциями.
Общество образуется само собою, общество слагается из единиц. Надобно, чтобы каждая единица исполнила должность свою.
Нужно вспомнить человеку, что он вовсе не материальная скотина, а высокий гражданин высокого небесного гражданства.
Покуда он сколько-нибудь не будет жить жизнью небесного гражданина, до тех пор не придет в порядок и земное гражданство».
Будем же помнить этот завет русского гения.
Алексей Солоницын, писатель
03.04.2009
Непонимание того, что на самом деле есть личность Гоголя и одна из его главных книг, начались, как видим, еще при жизни писателя. А что уж говорить про советское время, когда Гоголь воспринимался как «обличитель», «сатирик», к концу жизни впавший «в религиозный дурман».
Вспоминаю, как долго я рассматривал в Москве знаменитый памятник Николаю Васильевичу скульптора Андреева. Я знал, что если обходить памятник медленно, то увидишь разного Гоголя - от задумчивого до скорбного. Но это все же, при всей талантливости скульптора, не тот Гоголь, который увидел Небесный свет!
Думается, что его душевная боль осветилась этим светом, когда, умирая, он воскликнул уже в забытьи: «Лестницу мне, лестницу!» А потом: «Ах, как сладко умирать!»
Верующие люди знают, что такое «Лествица», или «Лестница» святого преподобного Иоанна, так и названного по своему труду. Он писал о лестнице в Небо.
И Николай Васильевич написал по-своему то же самое. Второй том задумывался как очищение от греха, создание положительного образа России. Но художественному таланту Гоголя не дано было написать такие образы, которые полностью бы устроили писателя. Потому он и сжег рукопись второго тома.
У произведений Николая Васильевича, по меткому определению одного критика, четырехмерное измерение: бытовое, социальное, нравственное и высшее, Небесное. Но где же каждому читателю дойти до этой четырехмерности?
И Гоголь пишет кратко и ясно о своем понимании самых главных проблем жизни и смерти в форме писем.
Пишет гениальную книгу, которую мы, увы, знаем плохо или совсем не знаем. А ведь именно в ней и лежат ключи к пониманию всей жизни и творчества великого писателя.
Он слышал «звуки небес» и потому написал и современникам, и нам, его потомкам:
«Одни думают, что преобразованьями и реформами, обращеньями на такой и другой лад можно поправить мир; другие думают, что посредством какой-то особенной литературы можно подействовать на воспитание общества. Но благосостояние общества не приведут в лучшее состояние ни беспорядки, ни пылкие головы. Брожение внутри не исправить никакими конституциями.
Общество образуется само собою, общество слагается из единиц. Надобно, чтобы каждая единица исполнила должность свою.
Нужно вспомнить человеку, что он вовсе не материальная скотина, а высокий гражданин высокого небесного гражданства.
Покуда он сколько-нибудь не будет жить жизнью небесного гражданина, до тех пор не придет в порядок и земное гражданство».
Будем же помнить этот завет русского гения.
Алексей Солоницын, писатель
03.04.2009
